Благодаря какому произведению скрябин проснулся знаменитым. Скрябин и его мистерия

БИОГРАФИЯ

Искания (продолжение)

Эти настроения, слившись с непоколебимой убежденностью Скрябина в великой, преобразующей жизнь силе искусства, привели его к замыслу, который явился дальнейшим развитием идей финала Первой симфонии и неосуществленной оперы. Это был замысел «Мистерии », ставший для него отныне центральным делом его жизни. «Мистерия» представлялась Скрябину как грандиозное произведение, в котором объединятся все виды искусств - музыка, поэзия, танец, архитектура и т. д. Впрочем, это должно было быть, по его идее, не чисто художественное произведение, а совсем особое коллективное «действие», в котором примет участие ни более ни менее, как все человечество! В нем не будет разделения на исполнителей и слушателей-зрителей. Исполнение «Мистерии» должно повлечь за собой какой-то грандиозный мировой переворот и наступление некоей новой эры.

На формирование скрябинской идеи «Мистерии» оказали влияние распространенные среди некоторой части интеллигенции мистические «учения». Местом исполнения «Мистерии» Скрябину представлялась Индия, «действие» должно было совершаться в специально построенном для этого храме с куполом в форме полушария, стоящем на берегу озера так, чтобы вместе с его отражением в воде образовалась форма шара - самая совершенная форма.

В идее «Мистерии», несмотря на ее предельную фантасмагоричность и оторванность от реальной действительности, своебразно отразилась, хотя и в причудливо искаженном виде, конкретная историческая обстановка эпохи. Ощущение неминуемой гибели существующего строя, назревающий кризис буржуазного общества по-своему ощущали и те, кто приветствовал грядущую революцию, и те, кто, ее страшился. В представлении идеалистически и мистически настроенных кругов интеллигенции ожидание великих социальных переворотов приобретало форму предчувствия «мировых катастроф» и гибели, наполняло их страхом и вызывало глубоко пессимистические настроения. Этого рода настроения нашли особенно яркое отражение в творчестве некоторых поэтов-символистов.

Однако в отличие от многих своих современников Скрябин был принципиально далек от упадочных, пессимистических настроений. Наоборот, с момента возникновения идеи «Мистерии» им овладевает огромный душевный подъем. Осознав свою основную, как ему казалось, жизненную «миссию», он проникается глубоким оптимизмом. «Мистерия» представлялась ему великим, радостным праздником освобождения человечества, а назревающие социальные бури воспринимались как признаки постепенного приближения к этому празднику. Немного позднее, в 1906 году, он писал бывшей своей ученице М. Морозовой: «Политическая революция в России... и переворот, которого я хочу,- вещи разные, хотя, конечно, эта революция, как и всякое брожение, приближает наступление желанного момента».

Так сформировалось исключительно сложное взаимоотношение между общим мировоззрением Скрябина и его музыкальным творчеством. Как это нередко бывало в истории искусства, выдающийся художник, чутко ощущавший и художественно правдиво, с огромной силой воплощавший определенные стороны окружающей его действительности, оказался выше своих ограниченных идейных взглядов. Благодаря этому созданные Скрябиным в годы полного творческого расцвета музыкальные произведения по своему объективному содержанию и историческому значению несоизмеримы с теми идеалистическими философскими представлениями, с которыми он субъективно связывал свое искусство.

С момента возникновения замысла «Мистерии» она стала для Скрябина главной, конечной целью его творчества. Замысел этот вынашивался им вплоть до последних лет жизни, при этом с годами разрастаясь и расширяясь. Однако его грандиозность и, главное, абсолютная фантастичность и реальная неосуществимость, которую сам Скрябин, очевидно, не мог в конце концов не сознавать где-то в тайниках души, заставляли композитора откладывать непосредственное осуществление плана «Мистерии», хотя кое-какой предназначавшийся для нее музыкальный материал исподволь у него все же возникал.

Популярные ныне в узких кругах идеи о переходе в новый мир напоминают мне о несвершившемся проекте великого композитора Александра Скрябина - его грандиозной Мистерии. Далее - выдержки из статьи А.И. Бандуры "Александр Николаевич Скрябин - мистика творчества и магия светозвука".

Жизнь этого гениального композитора, поразившего аудиторию начала века неслыханными фантастическими звукообразами, пришедшими как бы "из другого мира", окутана атмосферой иррациональной тревожной тайны. Искусство Скрябина манифестирует на физическом плане реальность духовного мира композитора, столь же загадочного и непостижимого, как сама его личность, которую многие современники воспринимали как явление, выходящее за рамки земной действительности. "Есть гении, - писал К.Д.Бальмонт, - которые не только гениальны в своих художественных достижениях, но гениальны в каждом шаге своем, в походке, во всей своей личной запечатленности. Смотришь на такого, - это - дух, это - существо особого дика, особого измерения. Из всех... особенных людей, бывших уже нечеловеками или во всяком случае, многократно и глубинно заглянувшими в нечеловеческое, в то, что совершается не в трех измерениях, самое полное ощущение гения, в котором состояние гениальности непрерываемо и в лучащемся истечении неисчерпаемо, дал мне Скрябин".
В какой-то момент своей композиторской эволюции (видимо, он совпал с 1903 годом - окончанием Четвертой сонаты) Скрябин неожиданно осознает, что ему удалось прикоснуться к великой тайне своего искусства. Он открывает в музыке магическую тайнодейственную энергию, способную изменить человеческое сознание и, следовательно, весь материальный мир (который, по Скрябину, является иллюзией - проекцией человеческих сознаний и материализацией их феноменов). С этого времени композитор принимает на себя миссию Демиурга - автора, вдохновителя и организатора Последнего Свершения, освобождающего мир от власти материи. В его воображении рождается замысел "Мистерии" - грандиозного синтетического произведения искусства. В этом литургическом действе вселенских масштабов должны были участвовать все жители Земли - причем именно в качестве исполнителей, а не зрителей. В сферическом храме, плавно меняющем форму (композитор говорил о "текучей архитектуре" и "колоннах из фимиама"), танцы и шествия сочетались бы с симфониями ароматов и прикосновений, а декламация священных текстов - с магией Светозвука. Местом для осуществления "Мистерии" была избрана Индия, куда на зов колоколов, "подвешенных прямо к небу", собралось бы все человечество. Семь дней магического действа объяли бы, по мысли Скрябина, миллионы лет космической эволюции, а в конце седьмого дня наступил бы момент вселенского экстаза, уничтожающего бытие и проявленный мир в лоне Единого Вечного Абсолюта. Об этом "моменте Истины" Скрябин писал так:

Родимся в вихрь!
Проснемся в небо!
Смешаем чувства в волне единой!
И в блеске роскошном
Расцвета последнего
Являясь друг другу
В красе обнаженной
Сверкающих душ
Исчезнем...
Растаем...

В сущности, работе над "Мистерией" был посвящен весь его дальнейший творческий путь. Фортепианные и симфонические произведения были для него лишь прелюдией к "высокому полету" своего рода подготовительными упражнениями к осуществлению главного дела своей жизни. "Я обречен совершить Мистерию", - утверждал Скрябин, намекая иногда, что ее идея была "открыта" ему чем-то (или кем-то) внешним. От подобных объяснений, однако, композитор уклонялся ("я не все могу и не все имею право говорить"), а о самой "Мистерии" рассказывал исключительно понизив голос, полушепотом. Тогда же Скрябин пытается осознать, осмыслить события, происходившие в его внутреннем мире. Он активно изучает философию и смежные науки, делает большое количество оригинальных философских умозаключений. Его настольной книгой становится французский перевод "Тайной Доктрины", которая испещрена многочисленными пометками композитора.
В конце жизни Скрябин пришел к убеждению, что выполняет миссию, возложенную на него Великим Белым Братством Махатм. "В учении посвященных, - пишет его ближайший родственник Б.Ф.Шлёцер, - являющихся на земле посланцами высших сил, непосредственно раскрывающих им сокровенную истину в ее последовательных аспектах для просвещения человечества, в этом учении он находил объяснение и оправдание своей миссии на земле, ибо и себя считал непосредственно, свыше посвященным, членом по рождению дивного братства - "Белой Ложи", - которое, он верил, существует где-то на земле, покамест тайно, и - ждет его". Все его помыслы были устремлены к далекой Индии, легендарной Шамбале, где, по словам Скрябина, ему "нужно было кое-что разузнать". Истина, пришедшая с Востока, была, видимо, наиболее близка к найденным композитором в музыке космическим законам, а облик Реальности в древних эзотерических учениях во многом совпадал с чертами открытого Скрябиным мира. "Мы, европейцы, говорил композитор, - больше знаем и чувствуем Восток, чем те, кто на Востоке. Я больше индус, чем настоящие индусы". Жизнь и загадочная безвременная смерть Скрябина в возрасте 43 лет являют собой уникальный пример живого воплощения мифа, полулегендарного бытия на стыке различных реальностей, в котором мы можем осмыслить и понять только ту часть, которая обращена в наш мир.
"Он был не от мира сего, и как человек, и как музыкант, - писал биограф Скрябина Л.Л.Сабанеев. - Только моментами прозревал он свою трагедию оторванности и когда прозревал, не хотел в нее верить". К.Д.Бальмонт вспоминает о странном ощущении во время скрябинского концерта, когда композитор на мгновение как бы приоткрыл в себе для слушателей черты обитателя иного мира: "Скрябин около рояля. Он был маленький, хрупкий, этот звенящий эльф... В этом была какая-то светлая жуть. И когда он начинал играть, из него как будто выделялся свет, его окружал воздух колдовства... Чудилось, что не человек это, хотя бы и гениальный, а лесной дух, очутившийся в странном для него человеческом зале, где ему, движущемуся в ином окружении и по иным законам, и неловко и неуютно". Существенно, что этот фантастический облик существа с иными целями и смыслом бытия возникал только в звуковом мареве загадочных, гипнотически действующих поздних скрябинских произведений, действительно открывающих окна в другие миры, частью которых становился сам композитор. Скрябин, как и лама Говинда, и индейский маг дон Хуан у Кастанеды был убежден, что видимый мир - всего лишь результат определенного описания: понимания, внушенного с детства. Поэтому скрябинский микрокосм, как и человеческое сознание, не сводится к конспективному отражению макрокосма данной в опыте Реальности. Наиболее существенны в нем те черты, которые позволяют, преодолевая невидимые преграды, переходить в иные мировоззренческие системы, адаптируясь, как это свойственно живому существу, к новым условиям обитания. Поэтому "удельный вес", значимость внешнего облика мира, с одной стороны, и мысли, живущей в этом мире, с другой стороны - для Скрябина оказываются равноценными. "Нужно понять, - пишет композитор, - что материал, из которого создана вселенная, есть (наше) воображение, (наша) творческая мысль, (наше) хотение, а потому нет в смысле материала никакой разницы между тем состоянием нашего сознания, которое мы называем камнем, который мы держим в руке, и другим, называемым мечтой. Камень и мечта сделаны из одного вещества и оба одинаково реальны"*. В определенном, "квантованном" материальном мире отсутствует динамика движения, а в размытой по всему пространству "волне" мысли нет фиксированного предмета внимания - конкретного феноменального проявления**. Такое своеобразное отражение принципа корпускулярно-волновой дополнительности наводит на мысль, что основу обоих феноменов составляет некая Сущность высшего порядка - источник излучения всеохватывающего поля, "выключающего" человека в мир и создающего для него пространство мифа - единственно возможную среду обитания разумного существа.
Согласно В. И. Корневу, эти грандиозные мировые "Иллюзии" - мифы "исторических" или "пророческих" (христианство, иудаизм, ислам) и "природных" (индуизм, буддизм, даосизм...) религий, образованные объединённой энергетикой миллионов человеческих сознаний, представляют собой определенное искажение Реальности, которая оказывается поэтому недоступной в своем "чистом виде" для мыслящего субъекта. Научное и художественное знание о мире, принадлежащее определенной культуре, отражает, таким образом, только одну из граней Реальности, которая в сознании представителя данной культуры "разрастается" до целого Универсума. Попытки же расширить Вселенную сознания связаны с преодолением границ "своего" мифа и выходом за его пределы .
Сам Скрябин неоднократно подчеркивал свою "независимость" от традиционных трактовок Реальности. "Мир, живший в представлении моих предков, - пишет композитор, - я тебя отрицаю. Я отрицаю тебя, все прошлое вселенной, науку, религию и искусство, и тем даю вам жить". Структуру силового поля мифа, определяющую традиционный образ мира, Скрябин воспринимает как "частоту вибраций" составляющих это поле ментальных волн - их "ритмический рисунок", находящийся над сознанием субъекта и формирующий структуру этого сознания, также принимающего участие в "коллективном творчестве" мифологического пространства: "Я (как явление) родился и начинаю повторять бессознательно ту же ритмическую фигуру, которую повторяли все мои предки. Я создаю мир, как они его создали, не ведая о своем творчестве и думая, что я воспринимаю что-нибудь вне меня существующее. Для каждого мир был таким, каким он (каждый) его желал (бессознательно)".

Скрябин определяет сознание как последнюю и единственную реальность мира - главный "источник излучения" мифологического поля ("Все - феномены, рожденные в лучах моего сознания", которое образует Вселенную человека - то, что он может воспринять и осмыслить в мире: "Я познаю мир как ряд состояний моего сознания, из сферы которого не могу выйти". Для композитора очевидна ограниченность такого видения Реальности ("...Бытиё для меня есть, с одной стороны, мое переживание, а с другой внешний этому переживанию мир... Вселенная для меня идея, часть ее находится в поле моего сознания, есть предмет опыта. Вселенная есть бессознательный процесс. Воспринимаемое мной есть часть его, освещенная моим сознанием", но поскольку, пишет Скрябин, "я не могу выйти из сферы моего, включенного в мой мозг, сознания", то "весь воспринимаемый мною мир может быть творческой деятельностью этого сознания". Способность к творчеству, таким образом, становится основным условием расширения границ Реальности в сознании. "Недавно человек, - пишет Скрябин, имея в виду, видимо, самого себя, - сознал себя творцом всего того, что он называл своими ощущениями, восприятиями, явлениями. То, что он считал вне себя, оказалось в его сознании и лишь в нём".

Таким образом, познание Вселенной сводится к познанию "природы свободного творчества". Творчество, по Скрябину, имеет "сознательную" и "бессознательную" стороны. "Бессознательное" творчество соответствует "включенности" человека в миф: "Бессознательной стороной своего творчества я участвую в всем. Вселенная есть бессознательный процесс моего творчества". "Сознательная" сторона, напротив, заключается в преодолении рамок традиционной картины мира - "образов прошлого". "Чем сильнее образ прошлого, - замечает Скрябин, - тем быстрее он овладевает сознанием, тем больший подъём необходим для его исключения из сферы сознания... Со стороны сознания у меня переживание иного,нового, с другой все остальное в своем стремлении завладеть моим сознанием. Подъем в этой борьбе определяет качественное содержание переживаемого мной состояния".

Стремление выйти за пределы своего мифа - традиционного видения Реальности - композитор определяет как "отделение" от него, "отрицание" сформированного его структурой типа сознания: "окружающая обстановка для меня, как звено родовой цепи, является привычкой. Я хочу того, чего у меня не, я хочу создавать. Отрицать что бы то ни было - значит возвыситься над этим. Отрицание есть высота неудовлетворенности. Соединенное с хотением нового, неизведанного, оно уже есть творчество". Творческий экстаз, выводящий за пределы мифа, открывает Сознающему его ограниченность и неисчерпаемость Реальности, с которой снят покров Иллюзии. Композитор осознает, что мир неизмеримо шире человеческих представлений о нем - хотя его привычный облик также реален. "Не пугайся этой бездонной пустоты! - восклицает Скрябин. - Все это существует, все есть, что ты хочешь, и только потому, что ты хочешь, потому, что ты сознаешь свою силу и свою свободу? Ты хочешь лететь, - лети, как хочешь и куда хочешь, вокруг Тебя пустота!".

Ощущение "полной свободы" при выходе за границы мифа, состояние "божественного опьянения" всемогуществом своего сознания отражается в пафосе таких утверждений Скрябина, как: "Я существо абсолютное... Я Бог". Композитор считает, что его сознание совершенно автономно, свободно от какой-либо мифологической модели Реальности: "Если нет ничего, кроме моего сознания, то оно едино, свободно и существует в себе и чрез себя. Значит оно - господин вселенной и может по произволу изгонять то или другое из своих состояний". Преодоление мифологической иллюзии, по Скрябину - венец развития всей истории восприятия человеком Реальности. "Верования каждой эпохи в человеческой истории, пишет композитор, - соответствуют брожению человеческого сознания в ту эпоху. Мы уже теперь говорим, что воображение древних населяло леса фантастическими существами, а для них самих эти существа были реальными; многие даже видели их. Их творчество (сознание) не возвысилось до того порядка и спокойствия, каково оно теперь. Они искали, как ищут художники, набрасывая эскизы". Скрябин, видимо, искренне убежден в том, что ему удалось синтезировать все мифологические картины мира: "Народы искали освобождения в любви, искусстве, религии и философии; на тех высотах подъёма, которые именуются экстазом, в блаженстве, уничтожающем пространство и время, соприкасались они со мной... Вы, чувства терзания, сомнения, религия, искусство, наука, вся история вселенной, вы - крылья, на которых я взлетел на эту высоту".
Деятельность великого композитора-мистика проходила на плане тонких миров, что объясняет многие загадочные события в его жизни. Страшные признаки, которых Скрябин видел слева от себя, играя Шестую или Девятую сонату - не были ли они чем-то большим, чем художественная фантазия? И как объяснить, что смерть настигла композитора именно в тот момент, когда он был готов занести на нотную бумагу партитуру "Предварительного действия" - своего рода рабочей модели "Мистерии"? Это произведение не случайно погибло вместе с автором - ведь то, что в нашем мире было аккордом сложной структуры, в параллельном мире могло произвести эффект ядерного взрыва. В этом случае можно объяснить появление у постели умирающего композитора, по его словам, "призраков, содержание и смысл которых непонятен" - эмиссаров иного мира. "Он не умер, - писал ученик Скрябина М. Мейчик через три дня после похорон, - его взяли от людей, когда он приступил к осуществлению своего замысла... Через музыку Скрябин узрел много такого, что не дано знать человеку... и потому он должен был умереть!" Тайна Скрябина еще не раскрыта. Никто не может утверждать, что постиг загадку структуры и содержания произведений композитора и смысл его жизни и деятельности. Была ли эта жизнь только лишь очередным диалогом человека с Космическим Разумом, или же она воплощала в себе одну из нереализованных космических программ развития человечества, "свернутую" в момент гибели своего пророка? Время ответа на эти вопросы еще не пришло. Но магический смысл, открытый Скрябиным в композиторской деятельности, его стремление материализовать Дух в Звуке и дематериализовать Звук (вместе со всей Вселенной) В Духе не кажется сегодня самообманом или заблуждением. "Чистый дух, - писала Е. И. Рерих, - может проявляться или постигаться лишь через покров Материи, потому и говорится, что вне Материи чистый Дух - ничто. Тайна дифференциации и слияние воедино есть величайшая Мистерия и Красота Бытия".
Полный текст статьи здесь.

Александр Николаевич Скрябин

Библейская легенда о Вавилонской башне гласит, что, когда люди захотели достичь небес, в наказание их разобщили. Попытку объединить человечество и постичь вселенскую суть предпринял Александр Скрябин, но роковая случайность за считанные дни прервала его жизнь, похожую на пылающую комету. Русский композитор, исключительная личность, которого гениальным называли даже те, кто не был сторонником его смелых новаторских идей. Являясь представителем символизма и обладая цвето-тональным слухом, он первым ввёл такое понятие как «светомузыка».

Краткую биографию Александра Скрябина и множество интересных фактов о композиторе читайте на нашей странице.

Краткая биография Скрябина

Александр Николаевич Скрябин родился в Москве 25 декабря 1871 года. Отец его был дипломатом, мать – пианисткой. Шуре исполнился годик, когда его мама, Любовь Петровна, скончалась от чахотки. Воспитанием мальчика занималась семья отца – бабушка и тетя, Любовь Александровна, которая стала и его первым музыкальным учителем.

Несмотря на то, что отец постоянно работал в зарубежных дипмиссиях, они всю жизнь вели теплую переписку, а Александр Николаевич при первой возможности старался навестить отца по месту службы. Из биографии Скрябина мы узнаём, что в 5 лет Шуринька, как звали его любящие родственники, умел играть на фортепиано. В 10 лет он был отдан в Московский кадетский корпус, учась в котором, не бросал фортепианные уроки и изучал музыкальную теорию.

Усиленные занятия дали результат – Шура поступает в консерваторию по классам композиции и фортепиано, но выпускается из нее только как пианист. Причина проста – он не сошелся характером с преподавателем композиции и был отчислен из его класса. Планируя карьеру пианиста, Скрябин много репетирует, берется за сложные вещи и – переигрывает правую руку. С.И. Танеев , с ранних лет знавший Сашу Скрябина, помог организовать поездку на лечение в Германию и Швейцарию. Рука, действительно, восстановила основные функции для того, чтобы играть на инструменте. Добрый гений Танеева помог композитору опубликовать свои первые сочинения. Кроме того, он рекомендовал Скрябина одному из крупнейших меценатов М.П. Беляеву, который пришел в абсолютный восторг от его работ, стал их эксклюзивным издателем и назначил юноше внушительный гонорар.

В 1897 году Александр Николаевич женился на пианистке Вере Ивановне Исакович. Зиму 1897/98 годов молодые провели за границей, где Скрябин писал и исполнял в концертах свои сочинения. В 1898 году у них рождается первая дочь, Римма, в течение 4 последующих лет – еще две дочери и сын. С этого же времени Скрябин – профессор московской консерватории.

Младшему сыну едва исполнился год, когда Скрябин покинул семью ради Татьяны Федоровны Шлёцер. Несмотря на то, что второй союз продлился до конца его жизни, Вера Ивановна так и не дала супругу развод, а трое детей от Шлёцер носили фамилию матери. С 1903 по 1909 год Скрябин с семьей жил в Италии и Швейцарии, затем – вернулся в Москву. Композитору было 43 года, когда от неудачно вскрытого фурункула развилось заражение крови. Спустя неделю, 14 апреля 1915 года, Александра Николаевича не стало.

Интересные факты о Скрябине

Композитор был олицетворением того, что называется творческой натурой – непрактичным и невнимательным. Проверяя точность нотных записей своих сочинений за роялем, он играл музыку, которую ему подсказывал внутренний слух, не обращая внимания на несоответствия в нотном тексте. С корректурой произведений композитору помогал А.К. Лядов. Несколько концертов Скрябина в Париже не состоялись из-за того, что он не смог уладить договорные вопросы. А на конспиративные любовные письма Татьяне Шлёцер забывал клеить марки, поэтому их получали и оплачивали родственники девушки, неодобрительно относившиеся к ее связи с женатым мужчиной.
С конца 1890-х годов Скрябин сближается с философом С.Н. Трубецким, мировоззрение которого всецело разделяет. Единственное исключение – Трубецкой считал, что любовь – всемогуща и является основой всего («Бог есть любовь»), а Скрябин – что таковым является искусство.
В определенный момент Скрябин понял, что он – Мессия, ему уготован особый путь по спасению человечества через искусство. Этому отчасти способствовала и дата его рождения – 25 декабря.
Договор по аренде квартиры на Арбате Скрябин заключил на три года. Срок истек 14 апреля 1915 года, в день его смерти.

В финале Седьмой сонаты композитор поместил аккорд из 25 звуков. Для того, чтобы точно его сыграть, необходимы три пианиста.
«Прометей» был выбран для исполнения на концерте, посвященном первой годовщине революции 6 ноября 1918 года.
По музыке композитора в 1962 году Касьяном Голейзовским в Большом театре был поставлен балет «Скрябиниана».

Две жены музыкального философа

Личная жизнь Скрябина складывалась довольно драматично – родители его первой любви, Натальи Секириной, не дали согласие на их брак. То же произошло и с его второй невестой. Композитор глубоко переживал разрыв этих отношений, когда познакомился с Верой Ивановной Исакович. Биография Скрябина гласит, что в 1897 году они поженились, в браке родилось три дочери и сын. Супруга стала ему верным другом и неизменным пропагандистом его творчества, но романтических чувств к ней композитор не испытывал. Они вдруг вспыхнули к его 19-летней ученице, Татьяне Федоровне Шлёцер, которая относилась к нему с обожанием и во время его путешествий по Европе ездила следом. Когда Скрябин с семьей переехал в Швейцарию, он уже принял решение покинуть жену и даже снял неподалеку виллу для Шлёцер. Последняя проводила у них дни напролет и всячески старалась задеть Веру Ивановну. Окружение Скрябина, на глазах у которого развернулась драма любовного треугольника, отнеслось неодобрительно к новой пассии композитора. Между Скрябиными состоялся финальный разговор, и Александр Николаевич покинул супругу.

Париж, где первоначально обосновалась пара, вскоре оказался им не по карману, и они переехали в итальянский городок Больяско, где сняли три комнаты в доме у железной дороги. Авансы и премии петербургских меценатов почти полностью уходили на содержание первой семьи. Бывало так, что пара заказывала один обед на двоих. Вскоре Татьяна Федоровна забеременела, о чем Скрябин сообщил и брошенной жене. Летом 1905 года его постигает первая потеря – умирает 7-летняя дочь Римма. Убитый горем отец отправляется в Швейцарию на похороны, а до предела ревнивая Шлёцер забрасывает его письмами, жалуясь на здоровье и умоляя вернуться. В ней живет страх, что горе сблизит бывших супругов. Этого не случилось, Скрябин вернулся в Больяско, где осенью у него родилась дочь Ариадна.

Даже после рождения ребенка у соперницы, Вера Ивановна категорически отказалась давать развод, обрекая на бесправное и скандальное существование и Татьяну Федоровну, и ее детей. Кроме того, Скрябина вернулась к своей профессии, начав активную концертную и преподавательскую деятельность. Она часто исполняла музыку Скрябина, всегда подчеркивая, что является его женой, что крайне болезненно воспринимали все другие участники этой семейной баталии, включая самого композитора.

В 1908 году родился сын Юлиан, а в 1910 – умер старший сын композитора, семилетний Лев. На сей раз даже эта причина не стала поводом для встречи с бывшей женой, несмотря на то, что они оба уже жили в Москве. В 1911 рождается дочь Марина. Денег в доме постоянно не хватало, Скрябин писал много фортепианных пьес, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, супруга переписывала ноты. Внезапная кончина Скрябина поставила семью перед финансовым крахом. Последнее, что он успел сделать накануне смерти – подписать прошение на имя императора об усыновлении детей от второго брака. Вера Ивановна этому препятствовать не стала. Так, в 1915 году все трое получили право носить фамилию отца. Татьяну Федоровну это разрешение не касалось.

Юлиан был чрезвычайно музыкально одаренным ребенком, и мать старалась сделать из него творческого наследника и продолжателя дела своего отца. В Москве мальчик учился в музыкальном училище, затем в 10-летннем возрасте поступил в Киевскую консерваторию. Окончить ему удалось только один курс, летом 1919 года Юлиан утонул в Днепре. Раздавленная горем Татьяна Федоровна пережила сына только на 3 года, умерев в 1922 от воспаления мозга.

Дочь Ариадна родила 4 детей, во время Второй мировой войны была участницей французского сопротивления и погибла в оккупированной нацистами Тулузе при провале явки на конспиративной квартире в 1944 году. Дочь Мария стала известной театральной актрисой.

Творчество Александра Скрябина

Нет на свете пианиста, который не исполнял бы произведения Скрябина. Наследие композитора объемно – 10 сонат, более 100 фортепианных прелюдий , ноктюрнов, поэм, 5 симфоний.

Согласно биографии Скрябина к моменту выпуска из консерватории в творческом списке молодого композитора было уже два десятка сочинений. Одним из самых популярный и по сей день является Этюд до-диез минор . Середина 90-х годов была связана с преодолением проблем с правой рукой. В этот период рождаются такие уникальные произведения, как Прелюдия и Ноктюрн для левой руки . Тогда же было сформулировано и творческое кредо композитора – единение человека-творца и духа мироздания, вера в возможность искусства преображать людей. Это время прелюдий. У композитора возникла идея написать прелюдии в каждой тональности. В конечном итоге их собралось 47. Они вышли в издательстве Беляева в 1897 году. 3 января 1896 года Александр Николаевич впервые дает авторский зарубежный концерт – в Париже, несколько дней спустя его ждали Брюссель, Берлин, Амстердам, Гаага и Кёльн. Публика принимала нового автора восторженно, а критика разразилась одобрительными рецензиями – необычный талант Скрябина был интересен. К концу 19 века произведения Скрябина входят в репертуар ведущих пианистов страны. Его Третья соната подводит итоги первого этапа творческой деятельности. Развитие таланта требует большего самовыражения. Так, вместе с новым столетием наступает и симфонический период в творчестве композитора.

Симфонии Скрябина – это уже не только музыка, это символизм и философия. С 1900 по 1903 годы композитором были написаны 3 симфонии. Первая – сформировала уникальный скрябинский стиль – его филигранную проработку деталей, тематическую связь всех частей. Впервые это сочинение было исполнено не полностью, так как имело сложную хоровую часть, текст к которой написал сам автор. После выхода в печати нот Второй симфонии Н.А. Римский-Корсаков назвал Скрябина «великим талантом». Третья симфония, названная «Божественная поэма », считается вершиной творчества композитора. Программу к произведению, повествующему о развитии человеческого духа, написала Т. Шлёцер. Премьера симфонии прошла в Париже в 1905 году.

Едва отдав переписанные ноты Третьей симфонии в издательство, Скрябин увлекся идеей следующего произведения – «Поэмой экстаза ». Работа над ним проходила в самый драматичный период жизни композитора, полный любви, страсти и эротических впечатлений, которые и звучат в этой музыке. Это произведение также имеет авторский стихотворный текст. Мировая премьера состоялась в Нью-Йорке в 1908 году, российская – несколькими месяцами спустя. Последующие годы были наполнены концертной работой, сочинял композитор сравнительно немного, готовясь к следующему масштабному творению – симфонической поэме «Прометей » (Поэма огня).

Легенда о Прометее как нельзя более вписывалась в мировоззренческую концепцию Скрябина о величии человеческих сил, побеждающих тьму, как ее побеждает свет огня. «Прометей» - не программное сочинение, это поэма образа. Скрябин сформулировал теорию о связи цвета и звука и воплотил ее в своем последнем симфоническом сочинении. Партитура «Поэмы огня» имеет дополнительную нотную строку для светового инструмента Luce. Помимо него, в исполнении задействованы большой оркестр с органом и солирующим фортепиано и хор, поющий без слов. Премьера прошла в 1911 году в Москве, но без светового сопровождения, поскольку камерный инструмент не работал на большой зал. В 1915 году в Нью-Йорке «Прометей» был сыгран так, как задумал автор, хотя и не без технических сложностей, оставивших публику несколько разочарованной.

Из последних работ мастера обращают внимание две сонаты – Седьмая («Белая месса») и Девятая («Черная месса») . Последняя пронизана инфернальными образами и темой смерти. Под занавес своей жизни Скрябин работает над «Мистерией » - уникальным мультикультурным событием для оркестра, света и 7000 певцов. «Мистерия» должна была состояться в специально построенном для нее храме на берегу индийского Ганга. Готовясь к этому проекту, композитор создает наброски «Предварительного действа», к которому также пишет и текст.

Такая яркая биография, как у Скрябина, встречается нечасто и вполне достойна получить свое кинематографическое воплощение. Однако за более чем сто лет, прошедшие со дня смерти композитора, о нем так и не создано ни одного биографического фильма. С другой стороны, имя Скрябина уже принадлежит вечности, поэтому будущие поколения смогут выразить языком кино мир его удивительного таланта.

В качестве саундтреков музыка композитора использована лишь в нескольких фильмах, самые известные из которых: Спасибо за шоколад (2000), Мадам Сузацка (1988), Пьянь (1987).

В творческом мире мало персон, которых даже современники и коллеги называли бы гениями. Скрябин был одной из них. Гениальность его сочинений признавали даже те, кто не понимал его эстетику. Композитора называли символистом, но сама его жизнь стала символом возвышения над обыденностью и нахождения в ее прозе высоких поэтических образов.

Видео: смотреть фильм о Александре Скрябине

(1872-1915) русский композитор

Александр Николаевич Скрябин был не только гениальным композитором, но и глубоким мыслителем. Он до конца своих дней оставался верным высоким гуманистическим идеалам и достойно продолжил традиции русской музыкальной классики, обогатив ее новыми открытиями. В основе мировоззрения Скрябина лежала твердая, несокрушимая вера в то, что искусство способно преображать людей, и он работал ради этой идеи. Его произведения навсегда вошли в духовную культуру человечества.

Александр Скрябин был потомком старинного дворянского рода. Его отец решил продолжить семейные традиции и после окончания юридического факультета Московского университета поступил в весьма элитарное учебное заведение - Институт восточных языков, в чем ему помог князь А. М. Горчаков, лицейский товарищ Пушкина. Окончив институт, Александр Скрябин служил в Министерстве иностранных дел. В часы досуга увлекался музыкой и играл на фортепиано, но не поднимался выше уровня любителя. Еще в студенческие годы он женился на Любови Петровне Щетининой, дочери директора фарфорового завода, ученице прославленного пианиста Т. Лешетицкого, по классу которого она блестяще закончила Петербургскую консерваторию. Ее незаурядное дарование привлекло внимание Антона Рубинштейна и Чайковского , который, впрочем, в беседе с друзьями с грустью говорил о хрупкости сложения и болезненном виде любимицы Лешетицкого.

Вскоре после окончания консерватории и первых выступлений в Петербурге Любовь Петровна начала успешно концертировать и в других городах, уже под фамилией мужа. После рождения сына она по совету врачей поехала лечиться в Австрийский Тироль, где через несколько месяцев умерла от туберкулеза.

От отца будущий композитор унаследовал ненасытную жажду знаний, пытливый ум и сильную волю, но раньше всего в нем проявилась разносторонняя художественная одаренность. Мальчик рано научился читать и писать, а затем стал сочинять стихи и небольшие драматические произведения, с увлечением декламируя все роли и при этом искусно меняя тембр голоса и высоту. Шуринька, как его называли дома, много читал, а некоторые повести и рассказы, которые производили на него особенно сильное впечатление, превращал в театрализованные представления и сам делал для них декорации. Он, например, инсценировал и исполнил в домашнем кругу гоголевский «Нос». Не менее охотно Александр рисовал цветными карандашами, выпиливал разные предметы и даже однажды смастерил маленький рояль. Так что ребенок жил необычной для его возраста богатой духовной жизнью, в которой любознательность сочеталась со стремлением созидать. Врожденный артистизм Скрябина проявлялся во всем и до конца его дней. Даже его рукописи сложнейших партитур отличались изящным графическим оформлением, которое он делал сам.

Воспитанием мальчика занималась сестра его отца Любовь Александровна. Она целиком посвятила себя заботам о ребенке и верила в его гениальность, что было не удивительно, поскольку уже в трехлетнем возрасте Шуринька обнаружил настоящую страсть к музыке. Мальчик наигрывал мелодии сначала одним пальчиком, затем несколькими. А некоторое время спустя, еще не зная нот, начал импровизировать, пользуясь уже двумя руками и создавая не только мелодии, но и гармонические сочетания. Постепенно эти импровизации становились все более сложными и продолжительными. Кроме того, мальчик обладал феноменальной музыкальной памятью: ему достаточно было один раз услышать какую-нибудь пьесу - и он безошибочно играл ее наизусть.

В десятилетнем возрасте Александр Скрябин начал заниматься на фортепиано с преподавателем консерватории и тогда же выдержал конкурсный экзамен во Второй московский кадетский корпус, уверенно заняв первое место среди поступавших. Однако жил он не в интернате этого закрытого учебного заведения, как было принято, а в просторной квартире своего дяди Владимира, находившейся в помещении корпуса, где тот служил воспитателем.

Музыкальное дарование Скрябина не раз привлекало к себе внимание окружающих. Однажды в Москву приехал его отец, который уже много лет находился на дипломатической службе в Турции. К тому времени он женился вторично на Ольге Фернандец. Молодая женщина как-то сыграла в присутствии Саши гавот Баха и «Песню гондольера» Мендельсона . Мальчик тут же сел за инструмент и повторил обе пьесы, запомнив их на слух. Отец Скрябина рассказал об этом брату Владимиру, и Саше предложили сыграть эти пьесы на открытом концерте в зале корпуса, где периодически устраивались музыкально-литературные вечера.

В творческом развитии Александра Скрябина как пианиста очень большую роль сыграл Н. С. Зверев, который отличался совершенно необычайным педагогическим талантом. Он сам был превосходным музыкантом, а как педагог придавал большое значение не только профессиональной подготовке своих учеников, но и их общему образованию и воспитанию. В пансионе Зверева жили и учились многие музыканты, которые впоследствии стали знаменитыми, в том числе Сергей Рахманинов , К. Игумнов и другие. Скрябин приезжал к Звереву на занятия три раза в неделю. Он играл разученные пьесы, слушал игру других учеников, получал новые задания. Звереву Скрябина рекомендовал С. И. Танеев, который в те годы уже был известным композитором и пользовался непререкаемым авторитетом. Сам он вел с «кадетиком» занятия по теории композиции. Танеев не только оценил способности мальчика, но и искренне полюбил его.

В начале 1888 года Александр поступил в Московскую консерваторию, оставаясь учеником Танеева. В классе фортепиано он занимался у профессора В. И. Сафонова. Занятия с ним обогатили арсенал исполнительских средств выразительности, которые Скрябин гениально развил в своем творчестве.

В 1892 году он окончил консерваторию по классу фортепиано с золотой медалью. Ему предлагали продолжить образование по композиторскому отделению, но он отказался. К тому времени Александр Скрябин уже был автором многочисленных произведений. Постепенно он стал отдавать предпочтение симфонической и фортепианной музыке.

Но в тот же период молодого композитора постигло тяжелое испытание: у него обострилось болезненное состояние «переигранной» правой руки. Мало того, некоторые врачи считали это заболевание неизлечимым, и тем не менее Скрябин делал все, чтобы восстановить потерянную чувствительность. В июне 1893 года он выезжает в Самару, проходит курс кумысолечения, затем едет в Крым в надежде укрепить силы морскими купаниями и с радостью убеждается, что все эти меры приносят ему пользу.

В 1894 году в жизни Александра Николаевича Скрябина произошло важное событие: его творчеством заинтересовался один из крупнейших русских лесопромышленников М. П. Беляев. Он направлял большие средства на организацию издательств и устройство концертов, составляя программы из произведений русских композиторов. Беляев отправил Скрябина лечиться в Германию. Это была первая зарубежная поездка композитора.

Александр Скрябин посетил многие города Германии, побывал в Швейцарии, Италии. Когда он вернулся в Москву, то получил от Беляева в подарок прекрасный беккеровский рояль. Через некоторое время меценат организовал и вторую поездку Скрябина за границу, что помогло композитору отвлечься уже от других, не связанных с болезнью, переживаний.

В конце 1891 года Александр Скрябин полюбил Наталию Секерину, дочь богатого помещика. Девушке было пятнадцать лет, когда она познакомилась с композитором, и в течение долгого времени их отношения в основном развивались в письмах, которые они писали друг другу. Через некоторое время семья Секериных окончательно решила, что Скрябин является «неподходящей партией» для их красивой, талантливой Наташи. Она не стала идти против родных, но до некоторого времени Скрябин ничего не знал о своем «приговоре». Истинная причина отказа состояла в том, что он был болезненным юношей, его будущность тоже представлялась неясной, тем более что он никогда не скрывал от любимой девушки, что у него повреждена рука. Конечно, Александр Скрябин очень тяжело переживал этот разрыв.

В конце 1895 года он отправился в свою первую концертную поездку по Европе. Успех музыканта был таким потрясающим, что превзошел самые смелые ожидания. Личная жизнь его тоже наладилась. Скрябин снова полюбил, и на этот раз ему ответили взаимностью. Молодые люди поженились. Его жена, Вера Исакович, в 1897 году закончила с золотой медалью Московскую консерваторию. В январе 1898 года в Париже состоялся авторский концерт Скрябина, на котором композитор играл вместе с ней.

Последние пятнадцать лет жизни, Александр Николаевич Скрябин развивал в своих произведениях идеи, заложенные им еще в Первой симфонии, которую профессор консерватории Сафонов назвал «новой Библией». Скрябин создал новый тип симфонизма. Его слова: «Иду сказать людям, что они сильны и могучи» - не были просто эффектной декларацией. Он писал поистине героическую музыку.

Семья композитора постепенно увеличивалась. Вслед за дочерью Риммой, родившейся в 1898 году, появилась на свет Елена, за ней Мария, а летом 1902 года - сын Лев. Чтобы содержать семью, Александр Скрябин много работал в консерватории, что отнимало время от творчества.

Во время работы над «Поэмой экстаза» Скрябин увлекся одной из своих учениц Татьяной Шлецер, ради которой даже оставил семью. От этого гражданского брака у него тоже были дети.

Материальные затруднения заставили его вернуться к исполнительской деятельности. Он дал концерты в Женеве, Брюсселе, Льеже и Амстердаме. Судя по отзывам прессы, концерты проходили с большим успехом. В конце 1906 года Скрябин отправился на гастроли в США. Он играл в самом большом зале Нью-Йорка Карнеги-холле, а также в Цинциннати, Детройте, Чикаго. Однако концерты пришлось срочно прервать, так как «незаконный» брак композитора грозил вызвать скандал в прессе.

Последние годы жизни музыканта были весьма плодотворными. Он создал «Поэму огня» - «Прометей», пять сонат, несколько поэм, этюдов, прелюдий и других произведений для фортепиано.

15 апреля 1915 года Александр Николаевич Скрябин дал последний концерт в Петербурге. Он почувствовал себя нехорошо и заметил, что у него на верхней губе, на том же месте, что и во время поездки в Англию, началось воспаление. Понадобилась срочная медицинская помощь, но врачи оказались бессильны, болезнь стремительно развивалась. Началось общее заражение крови, от которого 27 апреля Скрябин скончался. Похороны состоялись на следующий день на кладбище Новодевичьего монастыря. Через некоторое время на могиле был поставлен большой дубовый крест, который вскоре заменили хрустальным, но его впоследствии похитили. В настоящее время на могиле Александра Скрябина стоит памятник из камня.

А.Н. Скрябин рассматривал своё творчество не как цель, а как средство решения гораздо более крупной задачи…

Он задумал «Мистерию» «…для оркестра, света и хора в 7000 голосов, которая предполагалась к исполнению на берегу Ганга, призванная объединить всё человечество, воспитать в людях чувство великого братства (как известно, подобные же надежды связывал со своей 9-й симфонией другой великий романтик, Л. Бетховен ). Трагический символ можно усмотреть в том, что работа над «Мистерией» была прервана нелепой смертью (от заражения крови) 42-летнего композитора в 1915 году».

Торосян В.Г., История образования и педагогической мысли, М., «Владоспресс», 2006 г., с. 202.

«Проект Мистерии был грандиозен и фантастичен. Её контуры выстраивались в сознании композитора свыше десяти лет. Он понимал, что берётся за решение труднейшей задачи, но верил в реализацию великого духовного акта, призванного принести желанное освобождение человечеству. И всё же сомнения терзали душу композитора. Он решился на некий предварительный вариант воплощения Мистерии и сделал наброски так называемого «Предварительного действа» - грандиозного соборного спектакля, или Службы, в которой участвует всё человечество.

В поэтической основе «Предварительного действа» явственны отголоски христианских, точнее, ветхозаветных сюжетов, в которых герои общались с Творцом. Диалоги между Я и Ты могут служить тому примером:

Я: Кто ты, звучанием белым воспетая?
Кто ты, молчанием неба одетая?
Ты: Я последнее свершение,
Я блаженство растворения,
Я вседозволенности алмаз,
Я всезвучное молчание,
Смерти белое звучание,
Я свобода, я экстаз.

Картина мироздания в «Предварительном действе» полна тайны и глубокого смысла:

Все мы – единый
Ток, устремленный,
К мигу от вечности.
В путь человечности.

Не случайно храм в древней Индии, где должна была состояться Мистерия, задуман был композитором как гигантский алтарь, возвышающийся над истинным храмом – Землей. Так он своеобразно воплотил русскую идею соборности, оказавшую огромное влияние на художников-символистов. Заметим, что в трактовке Вяч. Иванова соборность олицетворялась со способностью искусства объединять людей в едином духовном порыве. Задуманный Вяч. Ивановым «театр мистерий» мало чем отличался от скрябинского. Он тоже мечтал об уничтожении рампы - «разделительной полосы» между сценой и зрителем. Впрочем, зрителя как такового в Мистерии быть не должно, все - участники.

Скрябин шёл тем же путём, но дальше. Он пытался преодолеть чисто технические трудности воплощения Мистерии. Известно, что он вёл переговоры о покупке земельного участка в Индии для строительства храма. Думая о Мистерии, композитор говорил: «Я хочу не осуществления чего бы то ни было, а бесконечного подъёма творческой деятельности, который будет вызван моим искусством».

Убеждение в особенности собственной миссии было у Скрябина чрезвычайно развито:

Я апофеоз мироздания,
Я цели цель, конец концов...
Хотел бы я в сердцах народов
Свою любовь запечатлеть...
Дарую им покой желанный
Я силой мудрости своей.
Народы, радуйтесь, - от века жданный
Конец настал страданий и скорбей.

Композитор верил в цель Мистерии, в заветный «берег очарованный», к которому стремится всё человечество, и брал на себя ответственность за духовное преображение людей. Средством такого преображения виделся ему синтез искусств, синтез звука, цвета, действия, поэзии.

Сама идея расширения границ музыки, её слияния с другими видами искусства, конечно же, не нова. Мы уже не раз говорили об этом важном положении эстетики символизма. И всё же Скрябин в вопросе синтеза искусств был крайне осторожен. У него нет музыки, соединенной со словом. Он, как и его современники-поэты, избегал открытых, досказанных, прямолинейных мыслей. Его музыка не столько реально соединяется со словом, сколько ассоциативно осваивает образы философской поэзии. Чистота музыкального, вернее, инструментального самовыражения была для композитора важнее теоретических доктрин. Тем самым творчество Скрябина воплотило важную символистскую идею о музыке как высшем из искусств, о музыке - «сверхискусстве», способном выражать через звуковые потоки все богатства художественной культуры. Мистерия должна была выполнить миссию всеобщего духовного очищения. Сама мысль о таком соборном действе могла возникнуть лишь в контексте идей дерзновенных художников-философов «серебряного века». Не случайно Вяч. Иванов писал: «...Теоретические положения его (А.Н. Скрябина – Прим. И.Л. Викентьева) о соборности и хоровом действе... отличались от моих чаяний, по существу, только тем, что они были для него ещё и непосредственно практическими задачами».

Рапацкая Л.А., Искусство «Серебряного века», М., «Просвещение»; «Владос», 1996 г., с. 54-56.